Презюмируется

С приветственным словом выступил президент Федеральной палаты адвокатов Юрий Пилипенко. Он подчеркнул, что такие мероприятия очень важны в том числе и для того, чтобы развивать интерес молодежи к частному праву. Он отметил, что адвокатуру сейчас чаще связывают с оказанием квалифицированной юридической помощи по уголовным делам. «Но должен сказать, что на сегодняшний день нет ни одной сколько-нибудь заметной в сфере оказания правовой помощи юридической фирмы, партнеры которой не были бы связаны с российской адвокатурой», – добавил Юрий Пилипенко.

Участники конференции обсудили проблемы, связанные с составом гражданского правонарушения, процессуальной формой материального правоотношения, деликтами и неосновательным обогащением.

Объективный подход к вине в гражданском праве

Открывая работу первой секции, посвященной составу гражданского правонарушения, ее модератор, член Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, председатель совета ИЦЧП им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, д.ю.н. Лидия Михеева отметила, что существуют серьезные сложности в понимании основных элементов конструкции гражданско-правовой ответственности.

Она обратила внимание на то, как важно уйти от субъективной психологической концепции вины в гражданском праве, в соответствии с которой вина понимается как психическое отношение лица к своим действиям и их последствиям. Лидия Михеева отметила, что пока такой поход является господствующим, и призвала обсудить объективный поведенческий подход к вине, реализованный в ст. 401 Гражданского кодекса.

Недобросовестность не следует путать с виновностью

Профессор кафедры гражданского права Сибирского федерального университета, д.ю.н. Ирина Кузьмина рассказала о соотношении категорий «вина» и «недобросовестность».

Она напомнила, что с позиций поведенческого подхода вина в гражданском праве понимается как непринятие лицом всех возможных мер по предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения при наличии реальной возможности выполнить свои обязанности. При этом к недостатками данной концепции относят совпадение понятий вины и противоправности, а также невозможность разграничить умысел и неосторожность, указала Ирина Кузьмина.

Что касается психологической концепции, то ее основным минусом является неприменимость к юридическим лицам и публично-правовым образованиям. При этом спикер подчеркнула, что поведенческая концепция критикуется в доктрине гораздо больше, чем психологическая. Однако именно объективный подход реализован в абз. втором п. 1 ст. 401 ГК. По словам Ирины Кузьминой, важно, что обязанному лицу необходимо предпринять не просто зависящие от него меры, а все те, которые необходимы для надлежащего исполнения обязательства. Иными словами, законодатель исключает всякую возможность учета индивидуальных особенностей должника.

Подобное решение вопроса предполагает объективацию вины и ее оценку через призму должной степени осмотрительности среднего участника гражданского оборота, а не конкретного лица, пояснила эксперт. Такое понимание вины, по ее мнению, свидетельствует об усилении гражданской ответственности и даже о приближении ее к безвиновной.

Ирина Кузьмина полагает, что по смыслу законодательства понятие недобросовестности не конкурирует с понятием вины. Однако проблема такой конкуренции возникла. Это, по мнению докладчика, вызвано отсутствием единства в понимании вины в гражданском праве, а также противоречивым использованием категории недобросовестности в различных правовых нормах.

Спикер отметила, что для разных сфер регулирования используется субъективный (знало ли лицо о тех или иных обстоятельствах) или объективный подход (соблюдал или не соблюдал требования нравственности, честного ведения дел, обеспечение баланса интересов) к оценке добросовестности участника гражданского оборота.

Она также подчеркнула, что российские суды массово подменяют понятия противоправности и виновности. По мнению Ирины Кузьминой, если законодатель хочет охарактеризовать субъективную сторону поведения лица, то недопустимо использовать категории недобросовестности вместо виновности. О добросовестности необходимо вести речь в тех случаях, когда законодатель раскрывает объективную сторону поведения с позиции честного ведения дел, пояснила она.

Еще один важный практический момент в связи с этим – действие разных презумпций. Спикер напомнила, что при оценке добросовестности работает презумпция ее наличия. В случае же исследования виновности используется противоположный подход – презумпция наличия вины правонарушителя.

Распространить действие гл. 59 ГК на взыскание внедоговорных убытков

О правовых последствиях недобросовестного поведения сторон деликтных и кондикционных обязательств рассказала профессор, заведующая кафедрой гражданского права Новосибирского национального исследовательского государственного университета, д.ю.н. Тамара Шепель.

Она напомнила, что в гл. 59 Гражданского кодекса о деликтах термин «недобросовестное поведение» не используется. В нормах о неосновательном обогащении, напротив, такое упоминание имеется. В то же время в ГК существует норма об ответственности за внедоговорные убытки. Возникает вопрос: можно ли при их взыскании применять нормы о деликтах? По словам спикера, такую возможность подтверждает как ст. 307.1 ГК, так и судебная практика.

Тамара Шепель указала, что, поскольку ГК РФ называет правонарушение в качестве единственного основания гражданско-правовой ответственности, через призму деликта необходимо рассматривать и недобросовестное поведение. При этом она согласилась с тем, что с точки зрения законодательства недобросовестность «резиновая категория», которая может характеризовать как противоправность, так и виновность.

По мнению докладчика, требуется распространить действие гл. 59 ГК на процедуру взыскания внедоговорных убытков, указав, что если иное не установлено другими нормативными актами и не вытекает из существа обязательства, то правила данной главы подлежат применению к требованиям о возмещении убытков, не связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением договорных обязательств.

Революционное предложение консультантов ИЦЧП

Консультант ИЦЧП им. С.С. Алексеева, к.ю.н. Эдуард Евстигнеев осветил проблемы соотношения вины и причинно-следственной связи. По его мнению, если приравнивать недобросовестность и незаконность, то первая попадает в состав деликта. Если же говорить о ней как о безнравственном поведении, то недобросовестность станет самостоятельным основанием для привлечения к ответственности, которое не охватывается гл. 59 ГК, регулирующей обязательства, возникающие вследствие причинения вреда.

Он попытался определить ценность каждого из условий привлечения к гражданско-правовой ответственности. Традиционно они оцениваются как равнозначные, однако наибольшего внимания заслуживает противоправность, полагает Эдуард Евстигнеев. В то же время он высказал мысль о том, что данное условие не должно рассматриваться как самостоятельное.

По словам Эдуарда Евстигнеева, объективную противоправность можно оценить в рамках условия о вреде, а субъективную – при изучении вины. Он также отметил, что самым сложным с точки зрения доказывания элементом правонарушения является причинная связь.

Об отдельных вопросах причинно-следственной связи в деликтах рассказал еще один консультант ИЦЧП им. С.С. Алексеева Станислав Назариков, по мнению которого, в настоящий момент причинно-следственная связь перестает быть вопросом факта и постепенно приобретает черты вопроса права. Зачастую в наиболее сложных делах суд делает, по сути, предположительный вывод о наличии причинной связи, пояснил эксперт. Он отметил, что при таком подходе суды кассационной инстанции смогут оценивать наличие или отсутствие причинной связи.

Проблемы ответственности СРО

О гражданско-правовой ответственности в сфере саморегулирования на примере арбитражного управления рассказала старший научный сотрудник Национального исследовательского Томского государственного университета, заведующая кафедрой предпринимательского, коммерческого и экологического права Юридического института Национального исследовательского Южно-Уральского государственного университета, д.ю.н. Валентина Кванина.

По ее словам, на сегодняшний день сохраняет свою актуальность невостребованность механизмов имущественной ответственности на практике в указанной сфере, отмеченная в Концепции совершенствования механизмов саморегулирования.

Спикер сообщила, что этим документом было предложено установить субсидиарную ответственность саморегулируемой организации по обязательствам своих членов и право регрессного требования СРО после исполнения обязательства за своего члена. Сегодня в большинстве отраслей самоуправления действует принцип субсидиарной ответственности, напомнила Валентина Кванина.

Она полагает, что сегодня обязанность СРО по осуществлению компенсационной выплаты потерпевшему возлагается на нее не в силу того, что соответствующая организация несет самостоятельную ответственность, а в связи с приданием компенсационному фонду СРО статуса гарантийного инструмента, обеспечивающего имущественную ответственность членов СРО перед потерпевшим. Именно поэтому указание в Законе о СРО на то, что она несет ответственность за действия своего члена, представляется Валентине Кваниной ошибочным.

Спикер также отметила, что в том случае, когда размер компенсационного фонда уменьшается из-за того, что СРО выплатила средства за правонарушение, совершенное своим членом, обязанность по его восполнению возлагается на всех ее членов. Соответственно, возникает вопрос, кто в этом случае вправе предъявлять регрессное требование к непосредственному причинителю вреда?

Как сообщила Валентина Кванина, по Закону о банкротстве это могут сделать члены СРО. Но судебная практика исходит из того, что обращение самой организации с соответствующим иском также правомерно. По ее словам, суды ссылаются на ст. 1081 ГК и на то, что законодатель не запрещает СРО обращаться в суд в этом случае. Спикер поддержала возможность обращения в суд со стороны СРО в интересах своих членов, но на сегодняшний день, по ее мнению, это не соответствует закону.

В ходе конференции помимо этого обсудили вопросы, связанные с процессуальной формой материальных правоотношений, а также деликтами и неосновательным обогащением.

  • инфинитив
  • мужской род
  • женский род
  • средний род

  • Перевод
  • Ассоциации
  • Анаграммы
  • Антонимы
  • Синонимы
  • Гиперонимы
  • Морфологический разбор
  • Склонения
  • Спряжения

Перевод слова презюмировать

Мы предлагаем Вам перевод слова презюмировать на английский, немецкий и французский языки.
Реализовано с помощью сервиса «Яндекс.Словарь»

  • На английский
  • На французский

  • presume — предполагать
  • présumer — полагать

Как можно презюмировать?

Данные, связанные с этим словом пока не обнаружены.

Кто или что может презюмировать?

Данные, связанные с этим словом пока не обнаружены.

Ассоциации к слову презюмировать

Данные, связанные с этим словом пока не обнаружены.

Сфера употребления слова презюмировать

Юридический термин ЕБРР

Морфологический разбор (часть речи) слова презюмировать

Часть речи: глагол Род: — Время: — Наклонение: инфинитив Лицо: — Число: —

Спряжение глагола презюмировать

Ед. число Мн. число
1 лицо презюмирую презюмируем
2 лицо презюмируешь презюмируете
3 лицо презюмирует презюмируют

В прошедшем времени

Мужской род: Женский род: Средний род:

Нередко вред возникает в результате не только действий (или бездействия) причинителя вреда, но и поведения самого потерпевшего. В подобных случаях было бы несправедливым возлагать ответственность за вред в полной мере только на лицо, причинившее вред.

В связи с этим закон содержит правила об учете вины потерпевшего, основное содержание которых заключается в следующем: если вред возник вследствие умысла потерпевшего либо грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, лицо, причинившее вред, либо не должно возмещать его, либо возмещает не полностью — с учетом степени вины потерпевшего (п. 1 и п. 2 ст. 1083 ГК).

Правовое положение потерпевшего следует квалифицировать следующим образом: поскольку он содействовал возникновению или увеличению вреда, он должен рассматриваться как правонарушитель. Несмотря на то, что в конечном счете он причинил вред самому себе, его поведение влечет неблагоприятные имущественные последствия для другого лица — того, кто должен будет возмещать вред. Учет вины потерпевшего в возникновении или увеличении вреда — не что иное, как санкция за его неправомерное поведение.

Рассмотрим положение на примере, когда гражданину причинено повреждение здоровья наездом на него автомобиля, причем потерпевший сам был виновен в возникновении вреда. Между владельцем автомобиля и потерпевшим возникает деликтное обязательство, в соответствии с которым лицо, причинившее вред, обязано возместить его (п. 1 ст. 1079 ГК). Это — основное обязательство, возникшее из факта причинения вреда.

Но одновременно возникает и другое деликтное обязательство. Сторонами его являются причинитель вреда (который выступает в качестве кредитора) и потерпевший (в качестве должника). Право кредитора заключается в уменьшении размера вреда, который ему предстоит возместить. Обязанность другой стороны (в этом качестве выступает потерпевший) состоит в отказе от требования получить полное возмещение.

В результате исполнения рассмотренного обязательства произойдет уменьшение затрат причинителя вреда (в нашем примере — владельца автомобиля) на возмещение причиненного им вреда за счет самого потерпевшего. Для потерпевшего утрата данной суммы — мера ответственности за его неправомерное и виновное поведение.

Деликтное обязательство, в соответствии с которым потерпевший в виде санкции за неправомерное поведение не получает полного возмещения вреда, имеет вторичный (зависимый) характер, поскольку основным является обязательство, первоначально возникшее между причинителем вреда и тем же потерпевшим. Условиями возникновения такого обязательства (если вернуться к приведенному выше примеру) являются:

— противоправное поведение потерпевшего (например, он попал под колеса автомобиля в результате грубого нарушения правил дорожного движения: несмотря на замечание регулировщика, не воспользовался находящимся рядом подземным переходом, а выбежал на заполненную транспортом проезжую часть);

— причинная связь между противоправным поведением потерпевшего и возникшим у него вредом (причиной полученного им увечья явилось попадание его под колеса автомобиля);

— вина потерпевшего в форме грубой неосторожности.

Главное значение закон придает оценке поведения потерпевшего с точки зрения его виновности. В п. 1 и п. 2 ст. 1083 ГК выделяются две ситуации (фактических состава).

Первая: вред возник вследствие умысла потерпевшего. Согласно п. 1 ст. 1083 ГК такой вред возмещению не подлежит.

Например, женщина, решив покончить с жизнью, оставила записку об этом и, выйдя на полотно железной дороги, бросилась под поезд и погибла. Престарелые родители обратились к управлению железной дороги с требованием возместить ущерб, возникший у них в связи со смертью кормильца. Такой ущерб возмещению не подлежит, поскольку он возник вследствие умысла потерпевшего; деликтное обязательство между причинителем вреда и иждивенцами погибшего в этом случае не возникает.

Данное правило действует и применительно к ответственности за вред, причиненный действием источника повышенной опасности (см.

п. 1 ст. 1079 и п. 2 ст. 1083 ГК).

Вторая ситуация отличается по фактическому составу тем, что вред возник не вследствие умысла, а в результате того, что его возникновению или увеличению содействовала грубая неосторожность самого потерпевшего. Освобождение причинителя вреда от ответственности в данной ситуации по общему правилу не допускается. Предусмотрены следующие последствия: размер возмещения должен быть уменьшен в зависимости от степени вины причинителя вреда. Следовательно, причинителю вреда предоставлено право требовать уменьшения размера возмещения, которое он обязан выплатить потерпевшему. При анализе данной ситуации и обнаруживается наличие двух разных правоотношений между одними и теми же лицами.

Заслуживает особого рассмотрения использованное в ст. 1083 ГК понятие «грубая неосторожность» потерпевшего. Наличие грубой неосторожности, как вытекает из абз. 1 п. 2 ст. 1083 ГК, влечет уменьшение размера возмещения «в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда», т.е. от степени грубой неосторожности. Надо признать, что и «грубая неосторожность», и тем более «степень грубой неосторожности» — понятия весьма неопределенные и не получившие убедительной трактовки в литературе. Заслуживает одобрения предложение считать «наиболее приемлемым критерий, использованный в римском праве: «чрезвычайное непонимание того, что все понимают». Все понимают, что нельзя переходить улицу, минуя подземный переход, игнорировать ограждение строительной площадки, ехать на красный свет светофора и т.п. Нарушение этих требований, очевидно, и будет грубой неосторожностью» . Что касается степени грубой неосторожности, то определить ее возможно лишь на основе анализа обстоятельств каждого конкретного случая (с учетом интеллектуального уровня лица, его возраста, состояния здоровья и т.п.).

Гражданское право России. Обязательственное право / Под ред. О.Н. Садикова. С. 795 (автор главы — К.Б. Ярошенко).

Следует учитывать, что сказанное относится к случаям учета вины потерпевшего, когда законом предусмотрена ответственность причинителя вреда при наличии его вины, т.е. по правилам генерального деликта. Если же законом за данный вид правонарушений (специальный деликт) предусмотрена ответственность и при отсутствии вины причинителя вреда, то возможны следующие варианты учета вины потерпевшего:

— либо размер возмещения решением суда должен быть уменьшен;

— либо в возмещении вреда может быть отказано;

— либо законом может быть предусмотрено иное решение.

Иное решение, в частности, предусмотрено для случаев, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина и его возникновению содействовала грубая неосторожность потерпевшего: в данной ситуации возможно лишь снижение размера ответственности, но отказ в возмещении вреда не допускается.

Как видно из изложенного, неправомерное поведение потерпевшего может повлиять на размер причиненного ему вреда лишь при наличии его вины в форме умысла или грубой неосторожности. Это означает, что при вине в форме неосторожности, которую нельзя квалифицировать как грубую (просто неосторожность), возмещение должно присуждаться потерпевшему в полном объеме.

При решении вопроса о возможности применения к потерпевшему правила о презумпции вины необходимо исходить из того, что закон устанавливает презумпцию лишь вины причинителя вреда. Это означает, что на нем лежит бремя доказывания любых обстоятельств, которые могут повлиять на решение вопроса о его ответственности, в том числе и доказывание вины потерпевшего. Как убедительно показал один из известных исследователей проблемы вины потерпевшего Б.С. Антимонов, «вина потерпевшего никогда не предполагается, она всегда должна быть доказана правонарушителем» .

Антимонов Б.С. Значение вины потерпевшего при гражданском правонарушении. М., 1950. С. 253.

В некоторых случаях вина потерпевшего не может учитываться, в частности вина лица, признанного недееспособным, вина малолетнего (в возрасте до 14 лет), поскольку они неделиктоспособны и их поведение не может оцениваться с точки зрения виновности или невиновности. Иным должно быть решение, если возникновению или увеличению вреда содействовал потерпевший, достигший возраста 14 лет. Такие лица сами отвечают за причиненный ими вред, и, соответственно, должна учитываться их вина, если они оказались в положении потерпевших.