Суброгация

1. Понятие суброгации
2. Примеры суброгации:

• Пример суброгации 1
• Пример суброгации 2: страховщик по КАСКО, выплатив страховку, вправе взыскать ее со страховщика по ОСАГО, застраховавшего ответственность причинителя вреда
• Пример суброгации 3: страховщик по КАСКО вправе требовать в порядке суброгации с причинителя вреда сумму, превышающую страховую сумму по ОСАГО
• Пример суброгации 4: взыскание выплаченного страхового возмещения в порядке суброгации с супруги страхователя

3. В каких случаях не применима суброгация?
4. Какие суммы не подлежит взысканию в порядке суброгации?
5. Уступка требования (цессия) и суброгация. Отличия
6. Уступка права (требования), полученного в порядке суброгации
7. Суброгация и регресс. Отличия
8. Сроки исковой давности по суброгационным и регрессным требованиям
9. В каких случаях срок исковой давности составляет 2 года, а в каких 3 года?

Понятие суброгации

В ГК РФ отсутствует легальная дефиниция понятия суброгации. Несмотря на это, ряд норм ГК РФ (например, п. 2 ст. 313, ст. 384, 387, 965 ГК РФ) содержит соответствующие положения, что, по мнению некоторых ученых, дает основание говорить о суброгации как о самостоятельном институте.

Приведем ряд определений понятия «суброгация», встречающихся в юридической литературе.

Суброгация — переход (в пределах выплаченной суммы) права требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования (п. 1 ст. 965 ГК РФ).

Суброгация (от лат. subrogare — заменять, восполнять) — один из вариантов замены кредитора в обязательстве, состоящий в переходе права требования к новому кредитору в размере реально произведенного им прежнему кредитору исполнения.

Суброгация (англ. subrogation — «замещение») — замещение одного лица другим в отношении права, требования либо предъявления каких-либо претензий. В пределах страхования это основанный на законе переход к страховщику права требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования, осуществляемый путем передачи этого права в объеме выплаченного страховщиком страхового возмещения.

Суброгация — частный случай перемены лица в обязательстве на основании закона (ст. 387 ГК РФ).

Примеры суброгации

Пример суброгации 1

По вине Иванова, в результате ДТП поврежден автомобиль Петрова, ущерб составил 100 тыс. рублей (ответственность по ОСАГО обоих не застрахована).

Автомобиль Петрова был застрахован по КАСКО.

Страховщик по договору КАСКО выплатил страховое возмещение Петрову.

Выплатив Петрову страховое возмещение, страховщик получает право суброгации, т.е. право предъявить требование к причинителю ущерба Иванову, взыскать с последнего в судебном порядке 100 тыс. рублей.

Комментарии: к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. Это общее правило, и оно действует, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное.

Обращаем внимание, что условие договора, исключающее переход к страховщику права требования к лицу, умышленно причинившему убытки, ничтожно.

Пример суброгации 2: страховщик по КАСКО, выплатив страховку, вправе взыскать ее со страховщика по ОСАГО, застраховавшего ответственность причинителя вреда

В результате ДТП поврежден автомобиль гражданина Ковалева. Автомобиль был застрахован «Страховой компанией» как по КАСКО, так и по ОСАГО.

Виновником ДТП признан гражданин Митяев. Его гражданская ответственность застрахована в «Страховой организации».

Таким образом, ответственность обоих владельцев транспортных средств застрахована, что является основанием для прямого возмещения убытков (статья 14.1 закона об ОСАГО).

«Страховая компания» во исполнение договора КАСКО возмещает Ковалеву причиненный ущерб, после чего вправе требовать возмещения причиненных убытков со «Страховой организации», застраховавшей ответственность Митяева, независимо от того, имелись ли условия, предусмотренные для прямого возмещения убытков.

Комментарии: страховщик, выплативший страховое возмещение по договору КАСКО и занявший в правоотношении место потерпевшего, обладает правом требовать возмещения причиненных убытков от страховщика, застраховавшего ответственность причинителя вреда, независимо от того, имелись ли условия, предусмотренные для осуществления страховой выплаты в порядке прямого возмещения убытков.

Указанная правовая позиция изложена в п. 8 «Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с обязательным страхованием гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 22.06.2016 года).

Аналогичное разъяснение содержится в пункте 75 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» указано, что страховщик, выплативший страховое возмещение по договору добровольного страхования имущества, вправе требовать возмещения причиненных убытков от страховщика ответственности причинителя вреда независимо от того, имелись ли условия, предусмотренные для осуществления страхового возмещения в порядке прямого возмещения убытков.

Пример суброгации 3: страховщик по КАСКО вправе требовать в порядке суброгации с причинителя вреда сумму, превышающую страховую сумму по ОСАГО

По вине водителя, являющегося работником «Организации», совершено ДТП, в результате чего поврежден автомобиль предпринимателя Григорьева, которому причинен ущерб на сумму 600 000 рублей. Ущерб, причиненный работником организации, возмещает организация, поскольку именно она является владельцем транспортного средства.

Автомобиль ИП Григорьева (Субару) застрахован в Страховом обществе по полису КАСКО, включающему в себя страховое покрытие ущерба, причиненного в результате ДТП.

Гражданская ответственность собственника виновного в ДТП автомобиля («Организации») застрахована ЗАО «ОСАГО» (обстоятельства данного ДТП не предполагают прямого возмещения убытков).

Действия страховщика по ОСАГО, страховщика по КАСКО, причинителя вреда и потерпевшего:

1. «Страховое общество» во исполнение договора КАСКО возмещает ИП Григорьеву причиненный в ДТП ущерб в размере 600000 рублей.

2. «Страховое общество» заявляет требование страховщику ответственности причинителя вреда (ЗАО «ОСАГО») в размере, установленном статьей 7 закона об ОСАГО, т.е. в данном случае это предельный размер возмещения — 400 000 рублей (правовая позиция изложена в п. 60 Постановления ВС РФ № 58).

3. «Страховое общество» заявляет требование к «Организации» (причинителю вреда) в размере разницы между страховой суммой по ОСАГО и страховым возмещением, выплаченным страховщиком по договору КАСКО, т.е. 200 000 рублей (600000 – 400000) (см. п. 74 Постановления ВС РФ № 58).

4. При отказе в добровольном удовлетворении требований, в указанных выше пунктах 2, 3 «Страховое общество» вправе обратиться в суд в иском о взыскании денежных средств.

Комментарии: если размер возмещения, выплаченного страховщиком по договору добровольного имущественного страхования, превышает страховую сумму по договору ОСАГО, к страховщику в порядке суброгации наряду с требованием к страховой организации, обязанной осуществить страховую выплату в соответствии с Законом об ОСАГО, переходит требование к причинителю вреда в части, превышающей эту сумму (гл. 59 ГК РФ).

Обращаем внимание, что если ЗАО «ОСАГО» выплатит «Организации» страховое возмещение ранее страхового возмещения по договору КАСКО (в том числе в порядке прямого возмещения убытков), суброгационный иск «Страхового общества» к ЗАО «ОСАГО» (страховщику причинителя вреда) удовлетворению не подлежит на основании п. 1 ст. 408 ГК РФ (правовая позиция изложена в п. 75 Постановления ВС РФ № 58).

Пример суброгации 4: взыскание выплаченного страхового возмещения в порядке суброгации с супруги страхователя

Представляет интерес следующее дело.

Между страхователем и страховщиком был заключен договор добровольного страхования автомобиля по рискам «Ущерб», «Хищение».

В качестве лица, допущенного к управлению данным автомобилем, в договоре страхования указан только сам страхователь.

В результате ДТП, произошедшего по вине управлявшей автомобилем супруги страхователя, автомобиль был поврежден.

Страховщик выплатил страховщику страховое возмещение и обратился с иском к супруге страхователя как к лицу, не включенному в список лиц, допущенных к управлению застрахованным автомобилем, о взыскании с нее выплаченного страхового возмещения в порядке суброгации.

Суды удовлетворили исковые требования, в определении Верховного Суда РФ от 23.04.2018 N 49-КГ17-36 указано следующее.

Каких-либо особенностей или специальных правил, регулирующих возмещение вреда между лицами, состоящими в браке (супругами), действующее гражданское законодательство, в том числе и Семейный кодекс РФ, не предусматривает.

В связи с этим, у страховщика возникло право требования взыскания с супруги страхователя выплаченной суммы страхового возмещения в порядке суброгации, предусмотренное п. 1 ст. 965 ГК РФ.

Заключая договор страхования, страхователь самостоятельно определил круг лиц, допущенных к управлению транспортным средством в рамках договора КАСКО, и, исходя из этих условий, страхователем была уплачена страховая премия.

В каких случаях не применима суброгация?

Суброгация, по общему правилу, не может быть реализована при страховании гражданской ответственности, поскольку при суброгации к страховщику переходит право требования к лицу, ответственному за причинение вреда, а при страховании гражданской ответственности таковым лицом является сам страхователь.

Однако из этого правила есть исключения. Например, в рамках прямого урегулирования убытков по ОСАГО, когда потерпевший обращается за страховым возмещением к своему страховщику, а последний уже в порядке суброгации предъявляет требования к страховщику виновника. В этом случае, в порядке суброгации к страховщику переходит право требования не к лицу, ответственному за причинение убытков, а к лицу, обязанному возместить причиненный вред.

Правило о суброгации неприменимо к личному страхованию, поскольку вред, возмещаемый в рамках данного вида страхования, носит не возмездный, а компенсационный характер (вред, причиненный жизни и здоровью, не является убытками, его нельзя возместить, а можно только компенсировать в определенном, установленном законом или договором, объеме).

Какие суммы не подлежит взысканию в порядке суброгации?

Суммы, выплаченные с нарушение договора страхования. Требование страхователя к причинителю вреда переходит к страховщику в порядке суброгации только в той части выплаченной страхователю суммы, которая рассчитана в соответствии с договором страхования (п. 18 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.11.2003 N 75).

Расходы по экспертизе. Расходы страховщика по необходимой экспертизе размера причиненных убытков не подлежат взысканию с лица, ответственного за причиненный вред (п. 19 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.11.2003 N 75).

Проценты за просрочку выплаты. Страховщик, уплативший страхователю проценты за просрочку выплаты страхового возмещения, не вправе требовать их от лица, ответственного за причиненный страхователю вред.. Лицо, ответственное за убытки, возмещенные в результате страхования, не отвечает за просрочку, допущенную страховщиком (п. 20 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28.11.2003 N 75).

Уступка требования (цессия) и суброгация. Отличия

Общее. Суброгация наряду с цессией является частным случаем сингулярного правопреемства и влечет переход права требования к новому лицу, которое и занимает место прежнего кредитора в обязательстве (см. п. 18 информационного письма Президиума ВАС РФ от 28 ноября 2003 г. N 75). Другими словами для цессии и суброгации характерно то, что и в том и в другом случае не возникает нового обязательства, а лишь переходит право требования в рамках прежнего обязательства.

Отличия цессии и суброгации

Цессия – это переход права требования на основании сделки (соглашения сторон), тогда как суброгация – переход права на основании закона (ст. 387 ГК РФ);

Цессия — переход права требования по воле кредитора, суброгация может осуществляться и вопреки воле прежнего кредитора (страхователя или выгодоприобретателя);

В цессии новый (вступивший в обязательство) кредитор может требовать исполнение обязательства в полном объеме, а при суброгации страховщик имеет право требовать только выплаченную им сумму страхового возмещения.

Уступка права (требования), полученного в порядке суброгации

Страховщик, получивший право (требование) в порядке суброгации, может уступить его другому лицу по сделке. О правомерности такой уступки указано в п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120, где изложена следующая правовая позиция:

«Уступка страховщиком по договору имущественного страхования права (требования), полученного в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ), лицу, не имеющему лицензии на осуществление страховой деятельности, не противоречит законодательству».

Суброгация и регресс. Отличия

Регресс предполагает существование двух обязательств, при суброгации же существует одно-единственное (оно же первоначальное) обязательство, из которого страхователь, получивший страховое возмещение, выбывает, а на его место встает выплативший это возмещение страховщик. Суброгация — это замена кредитора в уже существующем обязательстве, тогда как регрессное обязательство — это вновь возникшее обязательство.

Сроки исковой давности по суброгационным и регрессным требованиям

ГК РФ предусматривает разные моменты начала течения срока исковой давности для суброгации и регресса.

Регресс. В соответствии с п. 3 ст. 200 ГК РФ по регрессным обязательствам течение исковой давности начинается со дня исполнения основного обязательства, т.е. с момента, когда собственно регрессное обязательство возникает.

Суброгация. Перемена лиц в обязательстве в соответствии со ст. 201 ГК РФ не влечет изменения срока исковой давности. Срок исковой давности для страховщика, выплатившего страховое возмещение, должен исчисляться с момента наступления страхового случая. Данная правовая позиция изложена в п. 10 Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. N 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан»).

В каких случаях срок исковой давности составляет 2 года, а в каких 3 года?

Сокращенный двухгодичный срок исковой давности, указанный в ст. 966 ГК РФ, рассчитан на споры, возникающие из действий сторон самих договоров страхования (например, обжалование страхователем необоснованного отказа страховщика в выплате страхового возмещения). При суброгации же применяется общий трехгодичный срок исковой давности. На это прямо указано и в п. 10 Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. N 20, где указано, что «перемена лиц в обязательстве (статья 201 ГК РФ) по требованиям, которые страховщик в порядке суброгации имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования, не влечет изменение общего (трехгодичного) срока исковой давности и порядка его исчисления».

Современные цивилисты, как правило, употребляют термин «обратное требование» как обобщающий для терминов «регресс» и «суброгация». «Можно сказать, что суброгационное требование, так же как и регрессное, — это вид обратного требования, то есть требования, направленного на возврат оплаченных ранее сумм» (Ломидзе, 2001, С. 18) . В свою очередь, термины регресс и суброгация сегодня повсеместно употребляются практически как антонимы, в том числе в судебной практике .

Такая систем терминов имеет внутреннюю логику, и, в конце концов, не так уж и важно, какой термин использовать для того или иного понятия, однако нельзя не сказать, что данная система терминов не правильна с точки зрения изначального их смысла. Эта не вполне верная система терминов не позволяет правильно воспринимать источники, где эти термины употребляются иначе.

И в римском праве, и в современном праве европейских стран, и в дореволюционной цивилистике термины «регресс» и «суброгация» не противопоставляются, потому как суброгация считается видом или, можно сказать, формой регресса. В свою очередь обратное требование это всего на всего русский перевод термина «регресс» (лат. regressus -возвращение, обратное движение).

О регрессе в российской цивилистике пишут, что этот термин несёт в себе «известную неопределенность». «сследователя не покидает ощущение неопределенности, размытости понятия регрессных отношений, а виды регрессных обязательств, на которые указывают источники, не собираются в стройную систему» (Рассказова, 2010, С. 103) .

Но может быть и нет практической необходимости собирать все случаи регресса в одну «стройную систему». Регресс, или обратное требование, это всего лишь требование которое позволяет лицу, уплатившему «по чужому долгу» возместить расходы за счёт «настоящего должника». Например, в контексте поручительства никакой неопределенности термин регресс не имеет. Под регрессным (обратным) требованием поручителя стоит понимать, все требования, которые поручитель может предъявить к основному должнику касающиеся возмещения имущественных потерь понесенных в связи с исполнением кредитору: погашение суммы основного долга, проценты, неустойка, убытки. Все эти требования правильно называть регрессными, хотя в настоящее время принято считать, что они регрессными не являются и для их описания используется термин суброгация.

Термин суброгация (лат. subrogatio — замена) также пришёл из римского права. В римском праве исполнивший обязательство поручитель мог предъявить к основному должнику новое требование, вытекающее из его отношений с должником, также поручитель мог потребовать от кредитора передать ему иски против должника (beneficium cedendarum actionum), т.е. потребовать суброгацию . Оба эти требования охватывались понятием регресс. В европейских странах система терминов осталась такой же, как в римском праве. Термину «регресс» соответствует термин recourse. Recourse бывает двух видов reimbursement, это новое регрессное требование, которое возникает у поручителя, и subrogation (суброгация) . Т.е. суброгация это вид (форма) регрессного требования.

Употребляя термины в соответствии с их изначальным значением, необходимо считать, что регресс (обратное требование) включает в себя в том числе и суброгационное требование. Есть множество источников, которые подтверждают, что именно такая система терминов является изначально правильной. Например, И.Б. Новицкий в комментарии к ГК РСФСР 1922 г. называет суброгацию одной из форм регресса или обратного требования .

Более того, римское право и иностранные источники показывают, что даже в тех случаях, которые у нас считаются классическими проявлениями регресса, т.е. нового требования, речь может идти о суброгации. Например, считается, что «раскладка» между солидарными должниками по п. 2 ст. 325 ГК РФ осуществляется исключительно путём возникновения у солидарного должника, исполнившего общее для всех солидарных должников обязательство, нового регрессного требования. Вместе с тем, в римском праве и праве европейских стран и в этом случае регресс может осуществляться как посредством нового требования, так и посредством суброгации.

Однако в силу определенных исторических причин, термины регресс и суброгация в нашей стране стали противопоставляться. По-видимому, эта ошибка в терминологии произошла вследствие того, что суброгация, являясь достаточно сложным цивилистическим инструментом, в плановой экономике СССР применялась редко, вследствие чего советские цивилисты про суброгацию писали мало. Поэтому, когда писали о регрессе, то почти всегда описывали только один из его видов который является новым требованием. Так постепенно и укоренилось, что регресс это именно новое требование.

Сказанное выше также объясняет, почему дореволюционные и ранние советские авторы, например Г.Ф. Шершеневич , И.Б. Новицкий, В.И. Серебровский называли регрессом переход (суброгацию) страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая. Никакой ошибки здесь нет, потому что суброгация является видом регресса.

Литература

C развитием рыночных принципов экономики и возрастанием значения страхования в сфере хозяйствования, в частности при осуществлении экспортно-импортных операций, значительно повышается интерес к исследованиям частноправовых институтов, таких, например, как суброгация и регресс. Особо важное значение имеет институт суброгации в морском страховании.

Суброгация

В общей части гражданского права Украины суброгация формулируется как субинститут исполнения обязанностей должника иным лицом (третьим лицом). Если третьему лицу угрожает опасность утратить свои права на имущество должника в результате обращения взыскания на это имущество кредитором, у такого третьего лица возникает право удовлетворить требование кредитора к должнику, даже без согласия последнего. В результате удовлетворения требования, то есть исполнения обязательства, само обязательство не прекращается, но третье лицо заменяет кредитора (часть 3 статьи 528 Гражданского кодекса Украины (ГК Украины)). Такая замена кредитора или переход прав и обязанностей кредитора к третьему лицу происходит по правилам, установленным для цессии. В части 2 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) предусмотрено такое же правило, а в статье 387 — прямо упоминается переход к другому (третьему) лицу прав кредитора на основании закона при суброгации страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая. Таким образом, в ГК Украины и ГК РФ еще в общих положениях об обязательствах вводится институт суброгации, однако в России этот институт уже связывается со страхованием.

Детально переход к страховщику прав кредитора (суброгация) регулируется статьей 965 ГК РФ, в которой говорится о переходе к страховщику по договору имущественного страхования, выплатившему страховое возмещение, в пределах выплаченной суммы прав страхователя (выгодоприобретателя) требовать от лица, ответственного за убытки, возмещения убытков, уже возмещенных в результате страхования страховщиком.

Статья 993 ГК Украины гораздо скром­нее по содержанию и предусматривает только переход к страховщику права требования страхователя или иного лица, получившего страховое возмещение, к лицу, ответственному за убытки, причиненные застрахованному интересу. Это правило имеет диспозитивный характер, то есть договором может быть ограничено. Однако и на Украине в силу части 3 статьи 614 ГК сделка, исключающая или ограничивающая ответственность за умысел, является ничтожной.

Детальное регулирование суброгации на Украине имеет место в Кодексе торгового мореплавания Украины (КТМ). Статья 274 КТМ предусматривает правила, аналогичные правилам, закрепленным в статье 965 ГК РФ. Более интересна статья 269 КТМ, которая так и называется «Суброгация».

Здесь мы встречаемся с суброгацией, в результате которой к страховщику с его согласия переходят не обязательственные права, а имущественные, то есть права на все застрахованное имущество, если оно было застраховано на полную стоимость, либо на долю в застрахованном имуществе, пропорциональную отношению страховой суммы к страховой стоимости, если имущество было застраховано на неполную стоимость. Таким образом, мы обнаруживаем, что суброгация — это не только приобретение прав кредитора в относительном правоотношении третьим лицом (суброагентом) вследствие исполнения обязанности должника в отношении этого кредитора, но и приобретение права на застрахованное имущество вследствие возмещения ущерба в этом имуществе путем выплаты страховой суммы.

Конечно, суду необходимо очень четко отделять суброгацию императивную от суброгации диспозитивной. В последней норме речь идет о диспозитивной суброгации, то есть на переход имущественных прав должно быть согласие не только страховщика, но и лица, получившего страховое возмещение. Иначе может возникнуть явно несправедливая ситуация, в которой страховщик получает страховую премию и восстановленное имущество, а страхователь или иное лицо, получившее страховое возмещение и израсходовавшее его на восстановление имущества, оказывается ни с чем.

Таким образом, суброгация — это не только приобретение прав, которые ранее принадлежали кредитору, вследствие исполнения третьим лицом — суброагентом обязанностей должника в отношении этого кредитора, но и замещение управомоченного лица в абсолютном — вещном правоотношении, например, собственника.

В английском страховом праве эта идея выражается следующей доктриной: по выплате страховой суммы страховщик получает право страхователя на застрахованный интерес в той мере, в какой он обеспечил компенсацию страхователю. Одной из целей института суброгации является блокирование возможности страхователя получить двойное возмещение убытка путем предъявления требования к страховщику и к лицу, виновному в причинении ущерба. К страховщику переходит право требования, которое следует как из деликта, так и из договора, например из договора перевозки может следовать право требования страхователя-грузовладельца к перевозчику.

При полной гибели застрахованного на полную стоимость груза страховщик становится собственником интереса, который он застраховал, так что при спасении груза страховщик может получить выгоду, если стоимость этого интереса после спасения больше страховой суммы, выплаченной страховщиком. При страховании части страхового интереса титул на застрахованное имущество остается у страхователя, а к страховщику переходит в соответствующей пропорции доля прав на погибшее имущество.

Суброгация оформляется путем составления договора или подписания страхователем суброгационной формы. Отказ страхователя подписать договор или суброгационную форму может быть оспорен в суде, а отказ страховщика от принятия права требования или имущества — нет. Конечно, страхователь или иное лицо, получившее страховое возмещение, обязаны сообщить страховщику всю информацию, необходимую ему для защиты прав, перешедших к нему путем суброгации, в частности передать все соответствующие документы, в том числе коносамент. Субъективное право суброгации у страховщика возникает только при наступлении такого условия, как выплата страховой суммы.

От суброгации следует отличать абандон. Абандон — это отказ страхователя от своего права собственности на застрахованное имущество в пользу страховщика. Абандон — односторонняя сделка, причем правила, регулирующие такую сделку, имеют императивный характер. Право требования возместить ущерб, которое имелось у страхователя к третьим лицам, по абандону не переходит. Право требовать возмещения ущерба в имуществе возникает у страховщика как у нового собственника имущества.

Выплата страховой суммы не является условием перехода прав по абандону, так что страховщик может сначала потребовать возмещения убытков от виновных лиц, а затем выплатить страховое возмещение страхователю или иному управомоченному.

Право суброгации на имущество страхователя не возникает у страховщика, если он при наступлении страхового случая путем уплаты полной страховой суммы освобождает себя от дальнейших обязаннос­тей по договору морского страхования. Это право страховщика направлено на то, чтобы не нести дополнительные издержки, которые могут превышать страховую сумму. О намерении воспользоваться этим правом страховщик обязан уведомить страхователя в срок, не превышающий семи дней с момента получения сообщения о страховом случае и его последствиях. При этом сумма обязательства страховщика все равно может превысить страховую сумму, поскольку он обязан возместить все расходы страхователя, произведенные исключительно в целях предотвращения или уменьшения убытков до момента получения им соответствующего уведомления страховщика. Право суброгации на требования страхователя к лицам, виновным в причинении убытков, не затрагивается указанным правом страховщика.

Регресс

Регресс от суброгации отличается весь­ма существенно, поскольку право требования к непосредственно виновному в причинении ущерба лицу в порядке регресса возникает как новое правоотношение, а при суброгации правоотношение сохраняется и происходит только замена управомоченной стороны.

В регрессном правоотношении управомоченная сторона — кредитор — называется «регредиент», а обязанная сторона — должник — «регрессат». Регредиент получает право требования к регрессату в результате наступления следующих юридических фактов: регредиент исполняет обязанность перед третьим лицом вместо его должника-регрессата либо исполняет свою обязанность, которая возникла по вине регрессата, и обязательство прекращается хотя бы частично.

Таким образом, регрессное обязательство является производным от другого — основного обязательства, которое прекра­щается до возникновения регрессного обязательства. По сути, регрессное обязательство является разновидностью обязательства из причинения вреда, поскольку должником-регрессатом всегда причиняется вред регредиенту. Правовая природа особого регрессного обязательства определяется характером сторон этого обязательства и иных его элементов, например, основанием возникновения той правовой связи сторон, в силу которой регредиент исполняет обязанность, возникшую по вине регрессата.

Размер регрессного требования не может быть больше суммы фактического удовлетворения кредитора в основном обязательстве. Предполагается равенство размеров требования в порядке регресса и требования в основном обязательстве. Если вина предполагаемого регрессата не может иметь места в принципе или фактически не имела места, регрессное обязательство не возникает, за исключением юридических составов, когда регрессат несет ответственность независимо от вины. Регрессное требование является синонимом обратного требования.

Началом течения срока исковой давности по регрессному требованию является срок исполнения основного обязательства по общему правилу. Право предъявить регрессное требование страховщика к непосредственному причинителю вреда, по вине которого возникли убытки или независимо от его вины, в предусмотренных законом случаях не вызывает сомнений, поскольку выплата страхового возмещения является расходами страховщика на восстановление нарушенных имущественных прав страхователя или иного управомоченного лица. Например, если застрахована гражданская ответственность страхователя и страховщик возместил убытки потерпевшему, такой страховщик получает право регресса к страхователю, винов­ному в причинении убытков.

В отличие от суброгации, при которой правоотношение сохраняется в несколько измененном виде, регресс представляет собой иное, новое правоотношение. Это может иметь большое значение, например, для исчисления сроков исковой давности.

Так, в нашей практике имеется дело, возникшее из несохранной перевозки глинозема из Мариуполя (Украина) в порт Кастеллон (Испания). 9 июня 2006 года был окончен сюрвейерский осмотр груза в порту прибытия, страховщик покрыл убытки грузовладельца в размере около 90 000 долларов США страховой выплатой в сумме около 80 000 долларов США, причем соответствующий платеж был отправлен 22 января 2007 года. Суброгационная форма была подписана только 15 мая 2007 года.

Таким образом, у страховщика оставалось совсем мало времени для заявления требования перевозчику по суброгации. Страховщик 30 мая 2007 года начал консультироваться с нашей фирмой по вопросу возмещения уплаченной страховой суммы за счет перевозчика, который предполагается виновным в повреждении груза. Мы рекомендовали пойти по пути заявления регрессного требования, срок исковой давности по которому начинает исчисляться с момента отправки страховой суммы, то есть с 22 января 2007 года, что значительно продлевает время, необходимое для заявления требований.

МЕЛЬНИКОВ Николай — партнер, специалист права и экономики, Международная юридическая служба, г. Одесса

ЛЕБЕДЕВ Вячеслав — эксперт-консультант, старший преподаватель Одесской национальной морской академии, старший преподаватель Одесского института предпринимательства и права, г. Одесса

По русскому закону торговой несостоятельности, с объявлением ее удовлетворение долгов останавливается и течение процентов прекращается; все кредиторы несостоятельного вызываются к предъявлению в положенный срок своих претензий, коим по окончании производства делается разбор в конкурсе и в общем собрании займодавцев. Долги, обеспеченные залогом, согласно с особенным свойством нашего залогового права (см. I т. курса, § 70), удовлетворяются без раздела и состязания из заложенного имущества. Затем при составлении расчета к удовлетворению все долги указано разделить на четыре разряда. К первому относятся привилегированные претензии, удовлетворяемые прежде всего и сполна. Сюда принадлежат церковные деньги, казенные недоимки, капиталы малолетних, жалованье слугам и рабочим за шесть месяцев (до несостоятельности) и долги поставщикам припасов для дома за четыре месяца, содержателям гостиниц, за квартиру и пр. за шесть месяцев, деньги, недоплаченные рабочим за строение, фрахтовые, куртажные маклерам за один год и долги по управлению массы; ко второму разряду причисляются, для удовлетворения по соразмерности, все бесспорные долги личные с причислением % по день несостоятельности, спорные же причисляются к третьему разряду; а к четвертому — долги по документам неявленным и неформальным, удовлетворяемые лишь из остатков от полного удовлетворения по предыдущим разрядам (Уст. Торг. Суд. 598-603, 617, 618). Этот же порядок применяется с 1868 г. и к делам о несостоятельности лиц неторгового звания (Уст. Гр. Суд. 223 и прил. III к прим. к ст. 1400).

Уст. Гр. Суд. (1214-1222) содержит в себе особые правила о распределении взысканной суммы, когда она оказывается недостаточной для полного удовлетворения всех предъявленных ко взысканию претензий. Сумма эта представляется непременно в местный окружной суд, который и производит распределение по расчету.

Договор не уничтожается, но исполнение по оному может прекратиться вследствие несостоятельность повинного к исполнению лица. С объявлением несостоятельности должник лишается распоряжения в своем имуществе и права на изъявление воли в делах своих. В права его вступает конкурсное управление, которому предоставлено продолжать исполнение по тем договорам, которые признаются выгодными для должника, по прочим же — прекратить исполнение (Уст. Суд. Торг. 570, п. 3). Итак, исполнение по договору может быть предметом иска на конкурсную массу лишь за время до объявления несостоятельности; дальнейшее же исполнение не обязательно для конкурса. Кредитор не лишен права искать на массе убытки, вследствие досрочного прекращения договора, но не может требовать исполнения по оному. О сем предмете смотри суждение Сената в Касс. реш. 1878 г., N 238: в данном случае отыскивалась неустойка за неплатеж денег по арендному договору, от исполнения коего отказалось конкурсное управление.

Лица, не предъявившие своих требований в конкурсе в назначенный срок, если не пропустили земской давности, не лишаются вовсе права на удовлетворение из имущества несостоятельности, по четвертому разряду, и никак не могут быть удовлетворены в размере большем противу других своевременно заявивших свои претензии и из другого имущества, кроме того, которое должно поступить в раздел между займодавцами (Касс. реш. 1868 г., N 407; 1876 г., N 267; 1877 г., N 33, 92. Сб. Сен. реш. III, 1030).

Уменьшение взыскания процентов по неявленным обязательствам полагается лишь на случай несостоятельности должника (реш. Моск. Общ. Собр. Сен. 1859 г. по д. Кушакевич).

Лишь при несостоятельности возникает общение интереса между всеми кредиторами в имуществе должника; в противном случае кредитор не имеет основания возражать противу взыскания, присужденного другому кредитору в особом деле (Касс. реш. 1869 г., N 547).

Глава девятая. Изменение лиц в обязательствах

Римские юристы не допускали добровольной перемены в лицах, связанных обязательным отношением, — не допускали, чтобы одно лицо, требующее в обязательстве, могло быть заменено другим. Всякое обязательное отношение — так рассуждали они — по свойству своему может быть только между известными и определенными лицами. Это отношение непременно личное. Если одно из лиц, состоящих в этом отношении, выбывает из него, скрывается, уничтожается, то и целое обязательное отношение должно исчезнуть. Поставьте третье лицо на место кредитора, — установляется новое отношение, а прежнее исчезает: вместо прежнего права является новое право.

Но эта отвлеченная теория во всей чистоте своей, во всей строгости личного начала, оказалась даже у римлян несообразной с потребностями действительной жизни. Не решаясь отступить от строгого начала, римские юристы придумали средство обойти его с помощью процессуальной формы. Кредитору не дозволялось передавать свое право по договору, но он мог предоставить осуществление этого права, иск об этом праве третьему лицу, и притом так, что это третье лицо, действуя как бы по доверенности первоначального кредитора, не обязывалось давать ему отчет в своих действиях, и потому считалось поверенным как бы в своем деле, «procurator in rem suam». Средством для сего служил особый договор между кредитором и третьим лицом. Кредитор уполномочивает его преследовать должника и вместе с тем освобождает его от отчетности пред собой. В таком случае кредитор установлял следующую формулу для судьи: если правда, что Петр должен столько-то Ивану, — вели ему заплатить эту сумму Федору.

Такие уловки мысли не в духе нового права. Притом понятие ново-европейского права об обязательстве не совсем одинаково с римским. Римское право исключительно имело в виду личную связь между известными лицами, вступившими в обязательство. Новое право склонно более придавать значение содержанию обязательства и во всяком ищет прежде всего определить материальную его ценность, которую он имеет, как положительная часть имущества, принадлежащего кредитору (credit), как отрицательная часть (debet) в имуществе должника.

Сообразно с этим понятием в новейшем праве, если оказывается, что содержание требования, обязательства так неразрывно связано с личностью, что с переменой ее само изменяется, в таком случае передача нарушает значение обязательства. Если, напротив, оно такого рода, что перемена в лице не изменяет содержания обязательства, то передача допускается беспрепятственно. В таком случае отчуждается, без сомнения, не только право на иск, но вообще целое право по обязательству; прежний кредитор перестает быть кредитором, и на место его становится новый, нисколько не нарушая и не изменяя обязательного отношения.

Разумеется, эта возможность передачи может быть мыслима только в отношении к кредитору. Кредитор может во многих случаях передать, уступить свое право другому; когда требование ясное, безусловное, тогда для должника все равно — пред кем он обязан, например, заплатить денежную сумму. Но право передачи для должника не так свободно. Должник не только обязывается, но и связывает себя личной связью. Если для должника в иных случаях все равно, пред кем бы ни исполнял он обязательство, то для кредитора никогда не может быть все равно, от кого приходится ему ожидать исполнения по обязательству. Входя в договор с одним должником, он ему верил, на его личность рассчитывал и, может быть, нисколько не верит другой личности, нисколько на нее не рассчитывает.

Итак, общим правилом повсюду считается возможность передачи всяких прав, которые не связаны существенно с личностью (кредитора). Этой возможности не лишаются обыкновенно даже иски о вещном праве, на известное лицо предъявляемые, права, ограниченные условием или проистекающие из обоюдного договора. Неподлежащими передаче признаются иски за обиду (поколику с ними не соединяются материальное возмездие или вознаграждение — в имуществе); отношения, возникающие из доверенности и поручения (ex mandato), из товарищества, из личного найма, — иногда (как, напр., в прусском законе) из арендного договора, права на алименты. Относительно некоторых договорных прав возникают немалые затруднения — решить, насколько они связаны с личностью и допускают передачу; таково, напр., право на неустойку. Права придаточные (напр., поручительство, залог) переходят обыкновенно вместе с главным правом, и зависящие или производные требования (напр., о процентах) могут быть передаваемы отдельно, поколику могут быть отделены во взыскании от основного права (на капитал).

Признаком передачи служит достоверное объявление первоначального кредитора о передаче своего права другому лицу (cessio, transport de créance). Обыкновенно оно совершается письменно; но иные законодательства (прусское) при передаче права свыше 50 талеров или по письменным актам требуют непременно письменного удостоверения, что совершается посредством надписи на самом акте. Особенное значение получает эта надпись на обороте акта, в качестве индоссамента (indossamentum от слова dorsum, итал. dosso), и когда эта надпись бланковая, т.е. содержит одну подпись передатчика, то служит лишь удостоверением словесного соглашения и признаком совершившейся передачи. По французскому закону, передача совершается просто вручением акта (remise du titre), но закон умалчивает о форме передачи бесписьменных требований. Передача прав, записанных в ипотечной книге, совершается посредством переписки и отметки в той же книге. Акты безыменные, на предъявителя, передаются как движимость из рук в руки. Во всех этих случаях передача предполагается односторонняя, так что для действительности ее не требуется извещение другой стороны, участвующей в договоре (должника). Основанием передачи служит обыкновенно предшествующий договор, имеющий целью обмен ценностей. Так, передача может быть сделана за деньги (т.е. продается право требования по обязательству), в удовлетворение долга, для уравнения ценностей при разделе наследства и т.п. Передача может быть сделана и с дарственной целью.

По преданиям римского права, передача подвергалась в законе некоторым запрещениям и ограничениям. Таково было запрещение — ne potentiori cedatur — делать передачу таким лицам, которые по личному отношению — власти и приказа — к должнику могли бы употребить во зло переданное право взыскания, напр. начальнику, опекуну. До сих пор прусский закон запрещает судьям, стряпчим и судебным чиновникам приобретать права по обязательствам, состоящие в споре и подсудности тому суду, при коем они состоят. Подобное запрещение есть и во французском законе. Австрийский закон запрещает стряпчему приобретать по передаче иск, в котором он состоит доверенным ходатаем. Другое важное запрещение установлено было в римском праве так называемым Анастасиевым законом (lex Anastasiana), в силу коего приобретатель мог взыскивать с должника не более того, что сам заплатил передатчику за передачу претензии; все остальное, неоплаченное при передаче, не подлежало взысканию. На истца приобретателя возлагалась обязанность доказывать, сколько он заплатил за купленную претензию. Эти ограничения, при нынешней экономии кредита, оказались не ограждением от злоупотреблений, а скорее поводом к ябедам, стеснительным для кредитора, и вследствие того потеряли свое прежнее значение в новейших законодательствах: где еще остаются следы их, там обычная формула «валюта получена» в передаточной надписи служит приобретателю ограждением от спора, и на ответчика во всяком случае относится обязанность доказывать, что валюта не получена или получена в меньшем количестве.

Во французском законе (1699) удержалось подобное ограничение для процессуальных прав, передаче коих он вообще не благоприятствует. Ответчику в процессе, который продан истцом стороннему лицу, предоставляется освободиться от иска, уплатив приобретателю ту сумму, за которую процесс им приобретен, с издержками и процентами.

В силу передачи, приобретатель вступает во все права передатчика по обязательству и принимает на себя всю ответственную обязанность. С главным или основным правом переходят на него и права придаточные или зависящие, поколику они соединены еще с главным и не могут иметь места в виде отдельного требования. Переходят вообще права обеспечения, основанные на поручительстве, ипотеке, залоге; переходят права первенства и привилегии, поколику соединены с сущностью, формой или временем совершения обязательства, а не составляют личную принадлежность передатчика. Переходит право на проценты, со времени передачи, если не выговорены в условии передачи и за прежнее время; переходит право иска на должнике за действия, умедления и нарушения, относящиеся к исполнению обязательства, если по обстоятельствам нельзя признать его отдельным правом.

Передатчик отвечает приобретателю за правильность и законную достоверность передаваемого права (nomen verum), т.е. за то, что право подлинно принадлежит ему и в основании своем неоспоримо. Итак, в случае спора на это право, приобретатель может пригласить передатчика ко вступлению в тяжбу и к защите, в качестве третьего лица, и затем требовать себе от него возмещения потерянной ценности, когда приобретенное право признано будет незаконным и недействительным. Ср. в 1-й части курса, § 40.

Но отвечает ли передатчик приобретателю не только за правильность передаваемого требования (nomen verum), но и за материальную ценность его (nomen bonum), т.е. за состоятельность должника к исполнению? Римское право и за ним французское дают отрицательный ответ: в этом ответственности нет, разве вследствие обмана или при передаче векселей, в коих разумеется подобная ответственность (с оборотом на передатчика или верхнего надписателя). Напротив того, в Пруссии и в Австрии передатчик отвечает приобретателю, что во время передачи уступаемое право имело ту самую ценность, какая в нем значилась (австрийское) или за какую было оно уступлено (прусское). Дальнейший, после передачи, упадок ценности не лежит на ответственности передатчика. Ответственности нет, когда передано ипотечное требование или требование, заведомо для обеих сторон неверное.

Положение переданного должника (debitor cessus) вообще не должно становиться ни выгоднее, ни хуже вследствие передачи. Действие передачи начинается для него с той минуты, когда передача ему заявлена или стала известна: до тех пор закон ограждает добросовестные его действия, и потому сделанное им в руки передатчика исполнение по обязательству действительно: отсюда — практическая необходимость для приобретателя оградить свое исключительное право в отношении к должнику посредством заявления (denunciatio), дабы поставить его в непосредственное с собою отношение. Но должнику во всяком случае предоставляется ограждать себя от приобретателя всеми теми возражениями, которые мог бы он предъявить против передатчика, первоначального кредитора; напротив того, поелику положение должника не может сделаться вследствие передачи хуже прежнего, то новый приобретатель не вправе пользоваться в отношении к нему теми личными своими юридическими преимуществами или привилегиями, коих не имел передатчик.

Отдельно от передачи французский закон разумеет вступление в право кредитора при платеже долга, посредством так называемой суброгации (subrogation, paiement avec subrogation. Code civ. 1249). Когда третье лицо, по соглашению или с кредитором, или с должником, уплачивает за последнего долг по обязательству, ему предоставляется вступить в право кредитора по сему обязательству. Обязанность должника удовлетворить то лицо, которое из своих средств уплатило за него, разумеется, конечно, сама собой и могла бы быть выведена из особого обязательного отношения, возникающего между третьим лицом и должником, вследствие погашения третьим лицом первого долга. Но, в таком случае, этот долг, со всеми своими принадлежностями, преимуществами, привилегиями и пр., считался бы погашенным, исчезнувшим вовсе, а для кредита важно, чтобы третье лицо, уплачивая чужой долг, могло сохранить при себе соответственно долгу требование во всей его юридической целости. Отсюда — учреждение суброгации. Это фиктивная передача, в силу коей обязательство, погашенное третьим лицом, не уничтожается, но сохраняет свою силу относительно должника в пользу третьего лица, плательщика.

Кроме того, все законодательства признают, независимо от передачи по соглашению, законный переход права по обязательству вследствие платежа, учиненного третьим лицом (nothwendige Cession, subro-gation de plein droit, subr. lègale). Здесь переход права к плательщику совершается в силу закона, ipso jure, без воли прежнего кредитора. Переход этот совершается не во всех случаях подобного платежа (это было бы несправедливо в отношении к должнику и могло бы давать повод к злоупотреблениям и злонамеренным спекуляциям), но в некоторых именно указываемых законом. Так, один из кредиторов, занимающих низшее место, может, удовлетворив другого, высшего и привилегированного, заступить его: приобретатель имения, обремененного ипотеками, может, погасив любые претензии из покупной суммы или из своего фонда, стать на место привилегированных кредиторов и тем обеспечить себя на случай дальнейших взысканий на том же имении; совместный должник, уплатив по солидарному обязательству, становится по оному кредитором содолжников своих; поручитель, уплатив за должника, становится его кредитором; приемщик наследства по описи (см. 2-й т. курса, § 36), если захочет удовлетворить кредиторов его из своих средств, становится на их место, и т.п.

Наконец, в иных законодательствах (напр. в прусском) упоминается еще о принудительной передаче, т.е. о предоставлении взыскателю, в виде удовлетворения его претензии, права на взыскание долгов, принадлежащих должнику.

В русском законе нет общих правил о передаче договорного права, и возможность таковой передачи не признана в виде общего положения. Этот недостаток объясняется отчасти образованием нашего законодательства в виде отдельных положений, отчасти отсутствием явственной практической необходимости в установлении общего правила передачи обязательства. Эта необходимость становится ощутительной лишь на некоторой степени экономического развития, когда действия, составляющие предмет обязательства, получают ценность сколько-нибудь определительную, подлежащую учету и денежной замене. Тогда право требования по договору получает значение вещественной ценности и само становится орудием мены и кредита. Напротив того, у нас, при господствовавшей неопределительности ценностей, всегда было трудно представить себе и осуществить исполнение обязательства в отдельности от лиц, между коими оно возникло. Итак, в настоящем состоянии нашего законодательства невозможно вывести из него общее положение о возможности передачи обязательства, и потому следует признавать ее там, где закон прямо допускает ее по некоторым видам договоров, и отрицать там, где закон о ней не упоминает. Правда, что есть случаи, в коих закон прямо отрицает возможность передачи; но отсюда нельзя еще заключить, что закон имеет в виду установить запрещение в виде исключения; тем более запрещение это в отдельных случаях объясняется особливым свойством акта (напр., закладная) или действительной необходимостью выразить исключение в целом круге однородных обязательств. Так, напр., допуская передачу заемных писем, закон делает исключение для тех, кои обеспечены закладом.

Суброгация

Под суброгацией понимается переход к страховщику, выплатившему страховое возмещение, права требования страхователя (выгодоприобретателя) к лицу, ответственному за возмещенные страховщиком убытки (п. 1 ст. 965 ГК РФ).

Суброгация происходит лишь в рамках договора имущественного страхования. В личном страховании институт суброгации не применяется (см. постановление Президиума ВАС РФ от 10.04.2001 N 10426/00). При этом правило о суброгации носит диспозитивный характер, то есть договором имущественного страхования суброгация может быть исключена, кроме случаев перехода к страховщику права требования к лицу, причинившему убытки умышленно.

Право требования переходит к страховщику в порядке суброгации в силу прямого указания закона (пп. 4 п. 1 ст. 387 ГК РФ). В связи с этим не требуется заключения между страховщиком и страхователем (выгодоприобретателем) договора уступки права (цессии). Однако страхователь (выгодоприобретатель) обязан передать страховщику все документы и доказательства и сообщить ему все сведения, необходимые для осуществления страховщиком перешедшего к нему права требования (п. 3 ст. 965 ГК РФ).

Право требования переходит к страховщику в пределах выплаченной суммы страхового возмещения. Если размер страхового возмещения меньше размера убытков, право требования в оставшейся части сохраняется за страхователем (выгодоприобретателем).

Если страхователь (выгодоприобретатель) отказался от своего права требования к лицу, ответственному за убытки, возмещенные страховщиком, или осуществление этого права стало невозможным по вине страхователя (выгодоприобретателя), страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения полностью или в соответствующей части и вправе потребовать возврата излишне выплаченной суммы возмещения (п. 4 ст. 965 ГК РФ).

Поскольку суброгация представляет собой частный случай перемены лиц в обязательстве, перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки (п. 2 ст. 965 ГК РФ). В частности, к этому праву требования применяются не специальные сроки исковой давности, предусмотренные для требований, связанных с имущественным страхованием (ст. 966 ГК РФ), а срок исковой давности, подлежащий применению в отношении требования страхователя (выгодоприобретателя) к лицу, ответственному за убытки (см. постановление Президиума ВАС РФ от 24.06.2008 N 3598/08).

В тех случаях, когда ответственность причинителя вреда застрахована, страховщик приобретает в порядке суброгации не только право требования к лицу, причинившему вред, но и право требования к страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность этого лица, если такое право имелось у страхователя (выгодоприобретателя).

Верховный Суд РФ исходит из того, что при страховании каско страховщик не получает в порядке суброгации право требования к лицу, указанному в договоре страхования (страховом полисе) в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством (см. п. 3 Судебной практики по гражданским делам в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2011 года, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 07.12.2011).